На Волыни ломают голову, как вырубить все засохшие дубы

На Волыни массово усыхают дубы. Более двадцати процентов деревьев уже мертвы. Когда деревообрабатывающая отрасль подсчитывает объемы убытков, экологи предупреждают земляков о легочных болезнях. Как помочь беде - в области знают, однако, сделать это быстро запрещает закон. Половина больных дубов в заповедной зоне, а там реконструкции без кучи документов не начнешь. Поэтому лесоводы надеются только на так называемый "банк семян".

Урочище Сваловицкая дача - самое северное место Волыни. Из-за частых колебаний уровня грунтовых вод здесь сохнут чуть ли не все леса и кустарники. Но больше всего погибает дуба. Если ствол 20-ти метровых великанов еще не трухлый, то ветви - мертвые уже давно. Такие деревья маркируют, обтягивают лентой и оставляют на произвол судьбы до лучших времен.

Василий Котик, инженер лесного хозяйства:

- Висихають дуби різного віку - 60, 80, 100, 120, 140 років. Причиною висихання, в нас були науковці, є, на даний момент - порушення гідрологічного режиму. В першу чергу.

Если бедолаг не вырубить, эпидемия может переброситься на здоровые насаждения. При содействии ветра, птиц и зверей уже через год-другой инфицированным, как правило, становится каждое третье дерево зараженного участка. Для экологии оно уже не годится, а вот для промышленности - это сырье.

Сергей Шеремета, заместитель руководителя Волынского управления ЛМГ:

- За нашими оцінками, сьогодні всихаючими, або всохлими є порядку 70 тисяч кубічних метрів дубової деревини. З них половину, а це - 30-40 кубічних метрів - ще можна використати, якщо своєчасно її зрубати. Це - деревина дерев дуба, які суховершинні, але не заселені шкідниками.

И вырубить не просто. Не все больные дубы в заповедной зоне. Работы в ней следует согласовывать минимум в десяти ведомствах, а техника может распугать зверей и птиц местности.

Анатолий Дорошук, инженер лесного хозяйства:

- Дерева всихають не однораз. Поступово. Одне, друге, четверте. Щоб зрізати дерева, це треба цілий комплекс погоджень: погодження екології, санітарних служб, наших лісівників… Одне дерево ми зрізаємо, через місяць всохло інше. Це ми весь час приходимо сюди з бензопилою. Якщо ми кожне будемо приходити по одному, ревти з бензопилою - який тоді статус заповідного фонду?

Мертвые деревья заменяют молодыми саженцами. Но приживется ли выращенный дуб в зеленых массивах Волыни, пока неизвестно. Лесоводы держали семена на случай неурожаев, пожаров. А то, что будут бросать его в землю из-за высыхания породы - специалистам и в голову не приходило. Говорят, экологию края это, безусловно, улучшит, но вырубать больные деревья все равно придется.